Содержание
— И что доктор делал?
-Сидел руками голову у Антона держал… Потом так же на шее что-то трогал.
— И всё?
-Ну да….
Через три дня…
— Слушайте, после сеанса Антон спал до 10 вечера, а на следующий день и переворачиваться стал, и садится пытается, а уж какой разговорчивый …
Что происходит, когда краниосакральный терапевт, когда «просто держит голову ребенка»?
Самыми лучшими пациентами в моей практике всегда были дети. Каждый ребенок – цельная личность, и всякий раз, работа с маленькими пациентами – это огромный вызов мне, как терапевту. Если со взрослыми людьми необходимо выкладываться на все 100%, то в случае с детьми уровень требований к терапевту вырастает кратно. Как правильно заметил доктор Джон Аплейджер: «с детьми мы должны начинать работу задолго до того, как они окажутся на кушетке». Необходимо установить контакт, показать свою любовь, показать, что этот странный дядька с бородкой не обидит, и на него можно положиться. Очень деликатно, очень осторожно необходимо предложить свою помощь на пристальное рассмотрение ребенку.
Что это? Почему эти пальцы будто проникают под кожу? Что это так щекотит в ногах и руках? Почему в голове появились какие-то волны? Почему я вдруг оказался в момент своего рождения? Мне холодно, болит шея, которую неудачно повернул кто-то, когда доставал меня из такого уютного и любимого места! Где то, что нежно стучало все девять месяцев над головой?
Соматоэмоциональное высвобождение у детей до года протекает мягко и незаметно, если нет родовой травмы. Но если таковая имела место быть — терпения и понимания родителям, которым предстоит услышать такой крик, который они и не ожидали бы услышать от своего младенца при других обстоятельствах. Иногда, мама вместе с ребенком переживает этот момент так, «как будто она сама очутилась в момент родов». Однако даже этого освобождения от эмоций и вызванных травмой ограничений в теле часто бывает достаточно, чтобы ребенок буквально другими глазами стал смотреть на этот мир. Это неподдельное удивление в детских глазах очень дорого стоит! Это значит, что теперь эти воспоминания о первых секундах жизни не будут подспудно давить на тело и ум ребенка.
Что происходит, когда я прикасаюсь к шее вашего ребенка?
Прежде всего я смотрю степень напряжения мышц, положение позвонков. Через несколько минут, когда ощущения в пальцах проявятся более отчетливо, мы вместе с вашим ребенком начнем искать новое, более физиологичное положение для них. Будем медленно пробовать двигаться вправо, влево, вверх, вниз для того, чтобы понять куда необходимо двинуться позвонку, чтобы не пережимались артерии, а продолговатый мозг вышел из контакта с первым позвонком. Именно здесь находится источник практически всех экстрапирамидные нарушений, которыми пугают родителей. Часто, тут же находится ключ от гиперактивности и задержки развития речи.
Дальше мы мягко, но настойчиво помогаем мышцам расправится, расслабиться или наоборот принять необходимый тонус, смотрим положение крестца и анатомические соотношения таза в целом. Помогаем головкам тазобедренных костей оптимально расположиться напротив вертлужных впадин, мышцы хорошо запоминают то положение, когда достигнута максимальная свобода движения в суставах. Смотрим положение поясничного отдела, снимаем нагрузку с мышц диафрагмы.
Здесь всегда стоит задержаться. Необходимо помочь расправится желчному пузырю и снизить спазматическую готовность тонкой и толстой кишки. Брюшное нервное сплетение очень важно в этот период развития ребенка, поэтому так же помогаем ему успокоится. И что самое интересное, все эти микродвижения, натяжение и расслабление тканей под руками терапевта чаще всего сопровождаются неуёмной жаждой деятельности этого маленького непоседы.
Да, это сложно! Приходится постоянно ловить моменты, когда можно поработать с телом. Но, чаще всего, после работы с диафрагмой и грудной клеткой ребенок успокаивается, и даже, нередко, засыпает. В целом, умиротворение и даже сон во время процедуры- это очень хороший прогностический признак, знак того, что мы вместе с ребенком движемся в правильном направлении.
Бывает, что на первом сеансе ребенок всеми силами показывает, что он не хочет тут находится, и если его положат на кушетку – мир рухнет! Если за пять — десять минут не удается убедить его в обратном — мы просто договариваемся с ним, что всё ЭТО мы отложим до следующего визита.
Как правило, начало второго сеанса опять протекает по сценарию первого, но уже без прежнего энтузиазма, потому что орать утомительно. Намного более увлекательно играть с мамиными пальцами или грохотать погремушкой, пытаясь запихать ее себе в рот.
Что я осматриваю во рту ребенка?
Это самая деликатная часть работы с лицевым черепом. При необходимости, я провожу коррекцию положения костей верхней челюсти, подвижность сошника. Дальше перехожу к костям черепа, исследуя анатомические соотношения, подвижность костей, напряжение твердой мозговой оболочки, слушаю краниосакральный ритм. Подвижность костей черепа у младенцев весьма высока и поэтому движение ликвора, эти приливы и отливы, очень хорошо прослушиваются руками терапевта. Это сложная, кропотливая работа. Поймал движение теменных костей – провел коррекцию, и снова лови момент, когда ребенок позволит тебе сделать это. Так же и с остальными костями, пока весь череп не станет звучать в унисон.
Что после сеанса?
Ждём семьдесят два часа, чтобы все эти изменения интегрировались в организме. Потому что чаще всего, на втором сеансе мы будем работать по-другому, с теми нарушениями, которые останутся после первой коррекции.
Всё описанное в этой статье не догма, и в течение сеанса постоянно вносятся свои коррективы. К примеру, можно очень долго работать с шейным отделом позвоночника, помогая позвонкам обрести точку равновесия и легко пробежаться по остальным отделам. Или надолго погрузиться в работу с внутренними органами брюшной полости. Или просто работать с ритмом. Всё зависит от той информации, которую любезно представляет организм вашего ребенка.
Фото: Unsplash.com
